ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ.

"МИР В КАРМАНЕ, КРОВЬ - РЕКОЙ..."
(СРАЖЕНИЕ ПРИ СЕН-ДЕНИ, 14 АВГУСТА 1678 ГОДА).
(Продолжение)

14 АВГУСТА 1678 ГОДА, УТРО. НАКАНУНЕ.

Французские войска были разделены на две части: первая линия под командованием генерал-лейтенанта Монталя продолжала осаду Монса, за ней располагалась вторая линия (генерал-полковника кавалерии, генерал-лейтенанта д'Оверня) а небольшая часть сил стояла северо-восточнее, в районе бенедиктинского аббатства Сен-Дени. В самом аббатстве с 12 августа маршал Люксембург расположил свою штаб-квартиру, здесь же находился передовой отряд французской армии, выдвинутый в сторону армии принца Оранского: пехотный полк Фекьер, драгунский полк Фимаркон, а также несколько пикетов, выставленных от полков Французской и Швейцарской гвардии, под общим командованием самого маркиза де Фекьера. Ранним воскресным утром 14 августа он сообщил командующему о движении противника - лично выехав к Тезье около 8 часов утра, Люксембург увидел патрули французской кавалерии, преследуемые эскадронами противника. Однако маршал посчитал, что эта конница прикрывает либо обходной марш основных сил принца Оранского, либо (что вернее всего) - движение обоза союзников к Монсу. Вернувшись в лагерь, Люксембург встретился там с только что прибывшим шевалье д'Эстрад (сын маршала), сообщившего о заключении мира. Спустя некоторое время появляется еще один гонец, генерал-лейтенант маркиз де Молеврие-Кольбер, с таким же известием. Люксембург спокоен: теперь англо-голландцы не смогут помешать взятию испанского Монса.

Собрав своих генералов, командующий сообщил им о мире с голландцами. Было принято решение отправить письмо об этом в лагерь противника - принцу Водемону, близкому приятелю Люксембурга. Французский трубач уже сидел в седле, чтобы доставить письмо в лагерь противника, однако присутствовавший здесь же главный маршал-квартирмейстер французской армии Шамли заметил, что принц Оранский должен был уже сам получить такое уведомление, ибо его лагерь гораздо ближе к Нимвегену, где проходили переговоры, чем лагерь француской армии. Однако он не оповестил французов, как хочет это сделать Люксембург - значит, маршал, в определенном смысле, поступает опрометчиво. Командующий принял доводы Шамли и решил письмо не посылать.
Вполне успокоенный известиями, около полудня Люксембург сел за стол, однако обед ему испортил прибывший в штаб-квартиру генерал-лейтенант Франсуа де Невилль (в будущем - герцог де Вильруа и маршал Франции), в тот день исполнявший обязанности дежурного генерала французской армии. Он сообщил, что разъезды кавалерии разглядели за лесом Суаньи движение главных сил принца Оранского - большие колонны пехоты, приближающиеся к Сен-Дени. Это было уже серьезно...

Первым приказом Люксембурга было отправить багаж армии под усиленной охраной по мосту в местечке Обоур и далее в Сен-Жислен. Одновременно имевшиеся в его распоряжении войска (из второй линии д'Оверня) маршал решил развернуть правее, вплоть до вышеупомянутого моста - чтобы иметь надежную связь с Монталем и при необходимости прийти ему на помощь.
Считается, что во французском лагере началась настоящая паника. Так, в переписке мадам де Севинье месяц спустя (18 сентября 1678 г.) есть куплет, распеваемый среди лавок и балаганов на парижском Новом Мосту ("Pont-Neuf"):

"Luxembourg, dinant en paix
Avec sa phalange,
Trouva, dit-on, fort mauvais
Et le cas étrange,
De voir à son entremets
Le prince d'Orange"

Проще говоря,
"Сидел обедал,
Беды не ведал.
Хотел шампанского -
А получил Оранского"...

Люксембург, узнав об этих злобных куплетах, потом писал Лувуа: "У меня есть новости из Парижа о том, что якобы мы были не готовы. Однако противник был отражен - а об этом никто не упоминает".
Маршал ожидал атаки со стороны противника в течение нескольких последних дней, так что говорить о его беспечности было бы несколько предвзято. Другое дело, что он не ожидал ее именно в этом месте. Была ли в этом некая военная хитрость со стороны принца Оранского? Вряд ли. Французский командующий был в курсе того, что первостепенной задачей его противник имел помощь Монсу, и потому был вправе рассчитывать на обходной маневр: либо через Сен-Симфорьен для атаки непосредственно по линии Монталя, либо еще южнее - через равнину Бинша. Таким образом, Люксембург в самую последнюю очередь мог предположить, что его оппонент будет атаковать в лоб - и был крайне удивлен, когда произошло именно так, поскольку хорошо понимал силу занимаемой его войсками позиции.

Передовые части французской армии в этом районе опирались на два пункта. И аббатство Сен-Дени, которое располагалось несколько впереди и правее французского центра, и местечко Касто (с мельницей и старинным феодальным замком) слева, располагались на возвышенностях. Они были хорошо прикрыты лесом, а весьма крутые откосы этих плато, спускавшиеся в овраг, по дну которого протекал ручей с прудами, были усеяны густым кустарником - живой изгородью прикрывавшим подступы к пунктам. Относительно свободно к селениям можно было пройти по двум узким дефиле - где, как впоследствии писал в своей книге о принце Оранском Лорт-Сериньян, "и двум взводам было не развернуться". Всё это делало прямую атаку на позиции если не совершенно невозможной, то как минимум трудной - но именно такой незамысловатый путь и выбрал для атаки принц Оранский.
Кроме того, спокойствие Люксембурга опиралось на известие о подписании мира. За день до этого, 13 августа, он писал Лувуа о занятии им высот аббатства: "Думаю, моя подготовка бесполезна, поскольку имеются сведения, что в Нимвегене все готово к заключению мира". Но почему принц Оранский решился на атаку, если договор уже подписан?
Многие исследователи разбирали этот вопрос - например, Пьер де Сегюр в своей трехтомной биографии маршала Люксембурга посвятил этому несколько страниц. Впоследствии принц Оранский "оправдывался" за свое поведение дважды - в письмах Великому Пенсионарию Гаспару Фагелю и непосредственно Генеральным Штатам - что извещений не получал: "Не знаю, что скажет народ - но Бог свидетель, что на тот момент я не имел никаких известий".
Бевернинг же говорил, что копия мирного договора была отправлена в лагерь союзной армии едва ли не в первую очередь, даже называя при этом имя курьера - дона Пабло Спинола Дориа, маркиза де Балбасез, отправленного к испанскому герцогу Вилла-Эрмозе с уведомлением. Наконец, важным свидетелем выступает Арнольд ван Кеппель, будущий герцог Албемарль и друг принца Оранского: много позднее он будет вспоминать, как в частном разговоре Вильгельм признался ему, что письмо в тот день получил - но, догадываясь о его содержании, не стал вскрывать и спрятал в карман. Французский дипломат Гурвилль добавит фразу, услышанную им от принца несколько лет спустя: "Если известие о мире было причиной беспечности Люксембурга - стоило преподать ему урок". Итак, принц Оранский лукавил. Не прочитать письмо - неплохой способ очистить совесть для оправданий в будущем. Амбиции и жажда славы взяли верх, и принц принял решение атаковать.
Покинул лагерь у Суаньи, армия принца Оранского выдвинулась к Сен-Дени. Ее правое крыло союзной армии упиралось в Тезье, левое доходило до реки Хейне. Одной рукой придерживая карман, в котором лежало и так жгло злосчастное письмо, другой принц указал на аббатство. Голландская артиллерия открыла огонь по французским позициям: под грохот пушек принц Оранский и герцог Монмут подняли свои бокалы за предстоящую победу...

14 АВГУСТА 1678 ГОДА, ДЕНЬ. СРАЖЕНИЕ.

Окрестности Монса и аббатства Сен-Дени.

Люксембург готов отразить атаку противника. Рядом с ним - семь генерал-лейтенантов (Молеврие, Овернь, дю Плесси, Сен-Жеран, Вильруа, Тилладе и де ла Мотт) и три маршал-де-кампа (Биркенфельд, Сурдис и Розен); в его распоряжении - одни из лучших полков французской пехоты, в том числе 10 батальонов элитной гвардейской бригады - Французская и Швейцарская Гвардия. Все эти силы спешно стягиваются к району аббатства.
Около двух часов пополудни первые два батальона голландской пехоты начали карабкаться на склону занятой французами возвышенности. Солдаты Фекьера сопротивлялись храбро, но вскоре начали отступать - и встретили спешащего им на помощь генерал-лейтенанта де Вильруа со славным полком Наварра. Люксембург впоследствии писал министру Лувуа: "Я не могу удержаться , чтобы не рассказать Вам, что господин де Вильруа творит чудеса" ("Je ne puis m'empêcher de vous dire, que M. de Villeroy a fait des merveilles"). Противник был опрокинут, но подтягивал новые силы, и наваррцы не могли противостоять им в одиночку.
Не долго думая, маршал бросил на помощь Вильруа четыре батальона Французской Гвардии (под командованием господ капитанов Мирабо, Помрё, Конжи и Сегьерана). Без единого залпа, в рукопашную, гвардейцы опрокинули противника обратно в ручей, пленив при этом немало голландцев. Потери французов росли - один из батальонов Фекьера был уже настолько потрепан, что его пришлось отвести в тыл и заменить в боевой линии вторым гвардейским батальоном г-на Помрё. Наварра, заняв место справа, строится вдоль ручья и огнем отражает попытки голландской кавалерии прийти на помощь своей пехоте.
В три часа дня новой атакой несколько голландских батальонов под командованием графа Вальдека ворвались в аббатство. Справа от основной схватки видна небольшая группа солдат в сером и синем - это солдаты гвардейских пикетов Фекьера, яростно пытающиеся прорваться к своим. "Героизм - это заразно" ("L'héroïsme est contagieux") - увидев храбрецов, эльзасцы бросаются им на помощь, их поддерживает батальон полка Короля и появившийся эскадрон кавалерийского полка Тилладе, за спинами которых - батальоны Швейцарской Гвардии и полк Лионнэ. Голландцы смяты и отброшены, захвачено три пушки. Два английских эскадрона пытались было отбить орудия обратно, но кавалеристы Тилладе яростной контратакой опрокинули их.

Спешенных драгун Фимаркона было явно недостаточно для удержания мельницы и Касто в 400 метрах севернее аббатства - сначала их поддержал маршал-де-камп де Розен, который привел сюда третий батальон Наварры и батальон полка Королевы, немногим позднее сюда подходят 5-й и 6-й батальоны Французской Гвардии (де Крейля и Авежана) под руководством генерал-лейтенанта Кольбера-Молеврие. Атака противника отражена, но вскоре начинается новая: в половине четвертого Молеврие отправляет Люксембургу сообщение о том, около Тизьера противник концентрирует свежие значительные силы для новой атаки на Касто и мельницу.
Принц Оранский не желает уступать: на этот раз на Касто идут английские батальоны, слева от них - знаменитая "Синия Гвардия" Оранского. Впереди атаки английской бригады графа Оссори - гренадеры полка Беллэзис, ведомые майором Уильямом Бэбингтоном. Яростная атака натолкнулась на восхитительную стойкость: французские гренадеры забрасывали приближающегося противника гранатами, рядом с ними сражались спешившиеся драгуны - со шпагой в одной руке и пистолетом в другой. Защитников Касто едва ли не в шесть раз меньше, удержать замок и церковь они не смогли и стали отходить назад, однако бригадир граф де Сен-Жорж уже ведет в бой свежие французские силы - четыре батальона полка Короля, которых тут же контратакуют два полка англичан с пиками наперевес. В критический момент эскадрон полка Варенн наносит удар во фланг - этого достаточно, чтобы смешать ряды противника и заставить его отступить. Короткая яростная атака подоспевших пехотинцев Лионнэ буквально сметает "Синюю гвардию", и вскоре волна англо-голландцев откатывается назад. Потери атакующих велики - в одном только полку Беллэзиса ранены сам полковник и его заместитель, также раненый Бэбингтон оказывается во французском плену.

Как такового правильного сражения нет и в помине: местность не позволяет развернуть батальоны в боевую линию, участие кавалерии тоже эпизодично, и схватка распадается на сотню мелких стычек; Люксембург и принц Оранский - в самой её гуще... В суматохе боя французский командующий внезапно оказывается лицом к лицу с неким испанским генералом - тот ударил было маршала пистолетом, но получил такой ответ шпагой , что упал с коня и тут же попал в руки французских гвардейцев. Несколько минут спустя мушкетная пуля пробила шляпу на голове маршала. Принц Оранский тоже едва избежал гибели, причем на этот счет у авторов есть несколько версий. По одной принца хватил за воротник некий французский офицер, по другой это был шевалье д'Эскленвилье, возглавивший контратаку эскадрона Тилладе. Неожиданно оказавшийся рядом с принцем, он схватил его коня под уздцы и навел на Оранского пистолет со словами: "Сдавайтесь, или я Вас убью!". По крайней мере, известны имя спасителя принца (Хендрик Оверкирк, адъютант и дальний родственник принца, будущий голландский генерал), а также судьба самого шевалье, который был тяжело ранен в голову и скончался два дня спустя.
Еще одно подразделение французской кавалерии, участвующее в сражении - рота жандармов Дофина, гидоном ("штандартоносцем") в которой был Шарль де Севинье; его мать затем будет писать Бюсси-Рабютену: "Мой сын никогда не умрет, поскольку он избежал смерти десять или двенадцать раз... Позади него пало сорок жандармов... Если мир продлится десять лет - он станет маршалом Франции".
На поле боя появляется Швейцарская Гвардия: 4-й батальон поворачивает влево, на помощь защитникам Касто, 1-й и 2-й вместе с эскадроном полка Варенн занимают дефиле у Сен-Дени - принц Оранский намерен отрезать французов от моста Обур, но гвардейцы (вскоре сюда подходит и 3-й батальон) уверенно отражают попытку голландской кавалерии. Здесь погибает второй майор полка, г-н Клавель. Боевая линия французов усиливается здесь еще несколькими батальонами - швейцарских полков Ступпа и Пфайффер, а также Королевского Руссильон. На часах - шесть вечера. Положение у аббатства выравнивается, и эпицентр боя смещается к Касто.

Англо-голландцы, чьи колонны были плотно спрессованы в узких дефиле, тщетно пытались развернуть боевые порядки для новой атаки. Испанские драгуны приближаются к церкви Касто, за ними движется пехотный полк голландской армии, набранный из французов- гугенотов, которыми командует г-н Рокесервие - некогда подполковник французской службы (полк Овернь). Противник подтягивает пушки, которые расстреливают французов почти в упор. Генерал-лейтенант д'Овернь контратакует во главе шести батальонов полков Эльзас, Короля, Лионнэ и Французской Гвардии. Главные силы противника откатываются к Тезьеру, но в самом замке Касто остаются гвардейцы принца Оранского, эскадрон испанских драгун и гугеноты Рокесервие. Батальоны д'Оверня уже обессилены, чтобы выбить их оттуда, и тогда Люксембург бросает вперед свежий полк Дофина (которым командует 26-летний бригадир д'Юксель,будущий маршал Франции) и несколько рот полка Короля. Юксель обошел замок со стороны леса и атаковал противника там, где его не ждали: Рокесервие погиб, остатки противника спрятались внутри замка - Юксель приказал обложить строение соломой и поджечь. В дыму пожара задохнулось примерно 400 солдат противника (некоторые авторы называют вдвое больше); англо-голландцы с ужасом взирали на это со своей позиции, но были настолько истощены, что никак не могли помочь несчастным.
Люксембург понимал, что без кавалерии одержать победу невозможно. В его резерве оставалось еще 16 кавалерийских полков (а также 9 пехотных и 5 полков драгун, которые формально к кавалерии не относились), но местность использовать кавалерию не позволяла. Начинало темнеть, и только горящий замок освещал поле битвы, усеянное многочисленными телами убитых и раненых.
К восьми вечера сражение стихло, стороны обменивались последними пушечными выстрелами - одно из голландских ядер поразило драгунского майора и бригадира кавалерии Франсуа де Кассанье, маркиза Фимаркона ("Одного из самых храбрых людей из тех, что мне приходилось встречать", писал о нем Люксембург). Но оставаться для удержания этой позиции французский командующий не мог - с наступлением темноты французы отошли назад, к Монсу, вместе с трофеями в пять голландских знамен, несколькими пушками и шестью сотнями пленных...