Французский Потоп (1672 год).
Глава восьмая (заключительная). 
Закат славной кампании: конец июня - сентябрь 1672 г.).

…………………..

Наступление армии архиепископа ван Галена смещается на север:  1 июля мюнстерцы осадили Коеверден, обороняемый войсками Йохана ван Бурума. 

В тот же день в Гаагу для переговоров с Генеральными Штатами  прибыли представители Англии: Джордж Вильерс (2-й герцог Бэкингем, драматург и один из самых богатых людей Англии того времени) и Генри Беннет, граф Арлингтон (Государственный секретарь Южного департамента). Оба эти персонажа входили в Тайный Совет, известного под двусмысленным названием "Кабал" (английская аббревиатура "CABAL" - по первым буквам фамилий его участников; второе значение - от слова "Cabal" - "интрига, заговор").
 

"Как может государство процветать,

Когда им управляют эти пять:

Английский дог, тупой баран,

Крот, дьявол и кабан?"

Такой стишок о членах Совета был популярен в это время в Англии. Бэкингем здесь именован "кабаном", Арлингтон - "бараном". Последний, впрочем, "бараном" не был: один из участников создания "Тройственного Союза" 1668 года и "Дуврского пакта" 1670 года, Арлингтон был настолько близок к королю, что даже интриговал с ним против остальных участников всё того же "кабального" Совета.   

Армия Тюренна в течение июля продолжает операции на берегах Рейна и Ваала - оставалось овладеть несколькими важными пунктами в этом районе.

2 июля.

Французы осадили крепость Шенкеншанц в месте разделения Валла и Рейна, в котором сидело 18 рот голландской пехоты общей численностью 1200 человек. Пока французы размышляли над тем, каким образом овладеть этим хорошо укрепленным пунктом без больших потерь, всё произошло само собой: 22-летний командир гарнизона Шенкеншанца (являвшийся, к слову, сыном нимвегенского губернатора), смалодушничал и сдал крепость без боя 2 июля.

"Войска Людовика XIV перед Шенкеншанцем", художник - Ламберт де Хондт.

3 июля. Войска Тюренна осаждают Нимвеген. 

Гарнизон города в 2,5 тысячи солдат возглавлял направленный сюда лично принцем Оранским генерал кавалерии Йохан ван Велдерен. Для осады Нимвегена Тюренн стянул под стены города 18 тысяч солдат, главной целью атаки был выбран недостроенный бастион Нассау. Здесь всё было едва ли не в первые за всю кампанию "по-серьезному": французы подводили минные галереи и устраивали штурмы, гарнизон в ответ устраивал ночные вылазки, и в целом осада Нимвегена, капитулировавшего 9 июля, обошлась французам дороже всех прочих - источники оценивают их потери в 1000 убитыми и 1100 ранеными. Впрочем, Тюренн отдал защитникам крепости должное: голландские офицеры в чине от капитана и выше за храбрость были отпущены домой, а самого губернатора ван Велдерна французы называли единственным голландцем, с достоинством занимавшим свой пост. Сам Тюренн писал по этому поводу военному министру Лувуа: "Нельзя найти солдат и офицеров лучше. Они продержались ровно столько времени, сколько могли".

Схема осады Кносенбурга (16-18 июня) и Нимвегена (3-9 июля).

Фрагмент схемы осады Нимвегена (участок инженерной атаки французов).

11 июля.

После открытия осады 1 июля, 4-го под стенами Коевердена были открыты траншеи, два дня спустя началась бомбардировка, на следующий день ван Бурум ответил на предложение о капитуляции отказом, после чего 8-го числа мюнстерцы предприняли попытку штурма через пробитую в укреплениях брешь. Штурм оказался неудачным, 9 июля немецкая артиллерия обрушила Фризские ворота - но голландцы быстро возвели новый контрэскарп. Впрочем, долго сопротивляться ван Бурум не мог, и 11 июля Коеверден сдался. Это открыло мюнстерской армии дорогу на Гронинген.

12 июля.

Коеверден сдается архиепископу мюнстерскому.

14 июля. 

Граве открывает свои ворота.

16 июля.

Луи направил Тюренна овладеть Кревекуром - важным укрепленным пунктом, который контролировал островок Боммелер-Ваард, расположенный между течениями рек Маас и Ваал. Гарнизон крепости был неплохо подготовлен к осаде, за исключением одного важного момента: по неизвестной причине продовольствия было всего на несколько дней. Как написано в книге майора Кноопа "Республика Соединенных провинций в 1672 и 1673 годах" , при обращении к магистрату города за оказанием помощи командир гарнизона слышит: "Да поможет вам Бог. Мы помочь вам не можем...".

Схема осады Кревекура. 

Тюренн овладевает Кревекуром 19 июля, а 22 июля, после двухдневной осады, сдается крепость Боммель.

24 июля состоялся военный совет, на котором (по словам биографов Тюренна) маршал предложил королю объявить войну Испании (которая помогала голландцам войсками и средствами) - однако Людовик ответил отказом, не желая "впутывать Испанию" в войну, которую он считал своей личной. Это было фактически последним участием Людовика XIV в делах армии - два дня спустя, 26 июля, король покинул армию и отбыл в Париж, прибыв 1 августа в Сен-Жермен. Тюренн остается командовать армией в южной части Республики, а маршалу Бельфону (вновь вызванному в войска) поручено общее руководство районом захваченных крепостей - от Везеля до Арнема и Зютфена. 

Ситуация на ТВД к концу июля.

Нельзя сказать, что для французов и их союзников кампания шла так уж безупречно. Во-первых, несмотря на довольно незначительные боевые потери (о прочих - санитарных, а также "дезертирстве в цифрах", мы не знаем), французская армия вторжения таяла по весьма определенной причине. Широко известны результаты начала кампании: 40 крепостей и фортов Республики пали, 25 тысяч так или иначе оборонявших их солдат оказались во французском плену, однако вопреки предложению  Тюренна сравнять эти укрепленные места король решил оставлять в них свои гарнизоны - в результате в распоряжении "главного маршала Франции" к концу лета оставалось порядка 40 тысяч. А после того, как последний получил распоряжение выступить с 12 тысячами солдат на Рейн, а вернувшийся наконец в строй принц Конде с частью сил был направлен готовить Эльзас к обороне - остатки французской армии (руководство которыми было поручено генерал-лейтенанту герцогу де Люксембургу) насчитывали не более 16 тысяч человек. 

Во-вторых, жирную точку в "мюнстерском натиске" поставила ситуация с осадой Гронингена: попытка войск под командованием фон Галена овладеть столицей одноименной провинции Республики завершилась не то, чтобы серьезной неудачей - а откровенным провалом. 22 тысячам солдат осадной армии противостоял вчетверо меньший гарнизон, причем половину из него составляли вооруженные горожане. Тем не менее, комендант крепости герцог Бернгард Гольштейн-Плонский и губернатор Рабенгаупт приняли серьезные меры для обороны: уничтожив мосты и наводнив окружающую местность путем разрушения дамб, 4 июля они ответили на предложение противника сдаться отказом. Наполненные боеприпасами и продовольствием склады внушали голландцам уверенность, что атаки будут отражены, а выдержать осаду они смогут сколь угодно долго. Осада Гронингена продолжалась больше месяца - но атаки «епископских» войск на укрепления были столь неудачны, а проблемы с продовольствием столь катастрофичны, что 17 августа они принуждены были отказаться от осады, а четыре дня спустя и вовсе отступить от города. Голландцы отстояли крепость ценой порядка сотни человек гарнизона; противник потерял при этой неудачно-неумелой осаде только убитыми четыре с половиной тысячи, а 5,5 тысяч попросту недосчитались дезертирами.

Эстамп с изображением осады Гронингена.

На фоне этих событий постепенно, но уверенно разворачивался внутриполитический кризис в самой Республике. Несмотря на поражения на суше, можно сказать, что более удачные действия флота в моральном смысле стали решающими. От известия о том, что благодаря успеху великого Рюйтера английский десант уже не ударит им в спину, голландцы приободрились. По всей стране начались массовые выступления с требованиями принять самые решительные меры к защите республики, благодаря успехам Рюйтера стало возможным немного сократить флот, перебросив часть экипажей для борьбы с французами. Теперь немалые надежды возлагались на принца Виллема, который 4 июля под давлением общественности страны был провозглашен штатгальтером (по-голландский: "статхаудером", stadhouder - т.о. главой исполнительной власти), генерал-адмиралом и генерал-капитаном республики - сосредоточив таким образом в своих руках управление армией и флотом, представитель Оранского дома снова выходил на политическую арену.

Англичане отреагировали на это тотчас же: представители Карла II (Арлингтон и Бэкингем) встретились с Виллемом, предложив ему от имени дяди статус суверенного принца Голландии в обмен на капитуляцию Республики и сложение полномочий штатгальтера. Бэкингем при этом заявил приготовившемуся продолжать борьбу принцу Оранскому: "Неужели вы не видите, что ваша страна погибла?", на что 22-летний Виллем якобы ответил ему (не без пафоса): "Безусловно, моя страна в большой опасности, но есть верный способ никогда не увидеть ее гибели - умереть на последнем рубеже"…

 

На фоне энергичной деятельности принца Оранского все более слабовольными выглядели республиканцы и купечество, склонные безропотно подчиниться воле французского короля при первых же неудачах. Свою ненависть к олигархии народ излил очень скоро... 4 августа сторонник переговоров Ян де Витт подает в отставку с поста Великого Пенсионария. Как писал историк Джонатан Израэль, "все его обширные планы рухнули, принципы ведения дел были уничтожены, и быстро меняющаяся вокруг него обстановка стала настолько запутанной, что он мог играть роль только безгласного статиста или шута там, где некогда держал в своих руках бразды правления."

 Развязка произошла почти сразу же. Корнелис де Витт был обвинен в замыслах против жизни Оранского принца и приговорен к изгнанию из страны. 20 августа Ян прибыл в Гаагу, чтобы забрать брата из тюрьмы и сопровождать его в изгнание; разъяренная толпа горожан, узнав об этом, ворвалась в тюрьму и буквально растерзала обоих де Виттов (если верить некоторым источникам, тела братьев де Витт были распроданы по частям и съедены ненавидящими их голландцами)... Стоит отметить, что власти даже не удосужились провести по этому происшествию надлежащего расследования. Так республиканцы окончательно потеряли власть, сосредоточенную теперь в руках Вильгельма Оранского.  Должность Великого Пенсионария отменена не была - ее занял Каспар Фагель, бывший делопроизводитель Генеральных Штатов, но роль его стала фактически номинальной.

 

Приближавшаяся осень несла новые проблемы для Франции - "частная война" Луи XIV против Голландской республики превращалась в новую, коалиционную. Ещё 6 мая (за три дня до выступления армии Тюренна из окрестностей Шарлеруа)  ван Амеронген заключил с Бранденбургом договор о военной помощи: курфюрст выказал готовность предоставить 20 тысяч солдат, однако на вступление этой договоренности в силу запросил два месяца, поскольку желал сначала заручиться поддержкой Императора. В те дни "два месяца" казались сроком достаточным, чтобы удержать натиск французов...Кроме того, незадолго до этого бранденбургский курфюрст сам предлагал де Виттам военную помощь (за деньги, конечно же) – но те отказались по причине того, что курфюрст приходился дядей Вильгельму Оранскому! Это, по мнению Великого Пенсионария, могло сказаться на возвышении принца и даже приходу его к власти - соответственно, с потерей её братьями. 

 23 июня Император и курфюрст Бранденбурга заключили договоренность о защите немецких земель от французского вторжения (император пообещал выставить 12 тысяч солдат), а 25 июля в Гааге был подписан договор с Республикой о представлении последней субсидий и войск со стороны Империи. 

Здесь стоит добавить, что союз Габсбургов с Голландией был плодом деятельности уже упоминавшегося "дипломата-памфлетиста" Франца Лизолы, в свое время представлявшего императора в Лондоне, Гааге и Стокгольме. Что касается бранденбургского курфюрста Фридриха-Вильгельма, то этот немецкий князь оказался для французской дипломатии крепким орешком. Людовик XIV рассчитывал иметь его союзником в предстоящей войне, пообещав полмиллиона таллеров и одну из голландских провинций - однако курфюрт был ловко перекуплен де Виттом за более значительную сумму. Впрочем, сам Фридрих-Вильгельм не особо сопротивлялся Великому Пенсионарию, поскольку соседство далеких от Берлина рейнских провинций Клеве и Марк с более слабой Голландией было предпочтительнее соседству с сильной Францией. Леопольда Габсбурга пугала нарастающая сила Франции в районе Рейна, а конкретнее - стремление Людовика XIV завладеть Эльзасом. Испания же попросту позволила втянуться себя в этот конфликт, в результате серьезно за это поплатившись.

Итак, 25 августа курфюрст Бранденбурга покинул Потсдам - чтобы лично возглавить свою армию - ибо уже с середины месяца войска Империи под руководством императорского генерал-лейтенанта (должность, стоявшая в Империи выше фельдмаршала и фактически приравнивающаяся к генералиссимусу) князя Монтекукколи и полки Бранденбурга, покинув свои лагеря, начали маневрировать в районе Рейна. 

Эти договоренности и перемещения не были секретом для французов. 23 августа король, извещенный разведкой  о приближающемся вступлении в войну немцев,  писал Тюренну - предписывая ему отправиться со своими войсками к Везелю, где требовалось переправиться через Рейн, и удерживать там бранденбуржские и имперские войска. Второе письмо, датируемое тем же днем - от Лувуа: "Я не буду повторять Вам написанное королем - лишь добавлю от себя, что за Вами оставлена полная свобода действий".

Война приобретала совершенной иной оборот, нежели казалось три месяца назад. Впереди было ещё несколько лет весьма ожесточенной борьбы. Франция вышла из этой войны победителем, приобретя ряд территорий (в т.ч. Франш-Конте, который так и не удалось захватить в 1668 году) - но это, как говорится, "уже совсем другая история"...

(Конец блока)