Французский Потоп (1672 год).
Глава четвертая. 
Толгюйсенский брод, или "Военная операция четвертого разряда" (10-15 июня 1672 г.).

…………………..

Когда французы подступили к Рейнбергу, а Орсой с Бюриком и Везелем уже пали - 5 июня в Арнеме (1), где располагался штаб голландской армии Эйсселя, произошло совещание высших чинов. Присутствовали принц Оранский, старшие офицеры армии и депутаты-представители Генеральных  Штатов. Стремительное движение французов, никак не останавливаемое клевскими крепостями, произвело на голландцев ужас. Однако предложение об отходе с линии Эйсселя решили не принимать - это наверняка внесло было определнное смятение в ряды самой армии, да и в Республике отступление без боя восприняли бы крайне негативно. В результате решили оставаться на прежней позиции и встретить французов здесь.

После овладения Дутингеймом (2) принц Конде рвался в бой - по его мнению, сил для атаки голландцев в лоб было предостаточно. Однако и на этот раз король склонился к мнению Тюренна. Последний предложил свой вариант: обойти позицию "армии Эйсселя" с запада, через Арнем, и тем самым заставить противника отойти вглубь страны. Вернувшись к Эммерику (3), принц Конде начал искать наиболее место для переправы. Непосредственно разведку местности, в ночь с 10 на 11 июня, провел 35-летний генерал-лейтенант граф де Гиш, сын маршала де Граммона (Молодой повеса французского двора, "Красивый, храбрый и смелый - но тщеславный и надменный", как писал о нём Александр Дюма).  Вот как рассказывал об этом в своих мемуарах сам де Гиш:

"Его Величество заметил, что уверен в возможности переправы около Толгюйса. Принц (Прим.: - имеется в виду Конде) ответил, что говорить хорошо, но переправа приходят прямо к подножью большой башни (Прим.: - собственно Толгюйс), которая расположена напротив нашей батареи, и он не верит, что переправа является выполнимой задачей... На это я вызвался разведать переправу, которую мы обсуждали. Мне дали проводника, которому очень не хватало храбрости, и он был вынужден взбадривать себя водкой... Из башни по мне дали залп - а так как целились по берегу, то всё прошло у меня над головой".

Один из предполагаемых портретов Армана де Грамона, графа де Гиша (1637-1673 гг.)

В сопровождении проводника из местных жителей-фермеров, де Гиш обнаружил, что летняя жара оказалась на стороне французов: в дополнение всех свалившихся на голландцев несчастий даже Рейн оказался против них, ибо по случаю засухи Рейн прилично высох и на этой, обычно полноводной, реке открылось несколько бродов - как пишут, коровы переходили их самостоятельно. Выбрав наиболее подходящее место, де Гиш сообщил об этом Конде (как писал в "Истории Тюренна" Арманьяк, это было весьма узкое место Рейна - порядка сорока шагов, хотя по этой же причине и течение реки было наиболее быстрым). Наутро принц отдал приказ о наведении понтонного моста под прикрытием батареи в 12 орудий. Противоположный, левый берег Рейна был уже голландской землей, кроме того немногим левее места предстоящей переправы располагался неплохо укрепленные пункты форт Шенк (там, где от основного потока Рейна отделяется река Ваал) и прикрывавший его Шенкеншанц (4).

Этот район в начале кампании должен был прикрывать отряд под командованием француза на голландской службе виконта Жана Бартона де Монбаса (также занимавшего высокую должность "генерал-комиссара кавалерии" армии Республики), до недавнего времени располагавшегося штабом собственно в Шанкеншанце. 6 июня Монбас получил в командование 21 роту пехоты и кавалерии с задачей защищать участок Рейна от Арнема до Шенкеншанца. Однако к этому моменту, как сюда подошел Конде, Монбас по непонятной причине берег Рейна покинул и отошел к Арнему. Принц Оранский, узнав о приближении противника и странном отходе виконта, решительно приказал арестовать Монбаса, а его отряд вернуть назад - в усиленном составе и под командованием нового персонажа - фельдмаршала Пауля Вюрца. Отряд последнего, в составе пяти тысяч солдат (3,5 тысячи пехоты и полторы тысячи кавалеристов при трех орудиях) прибыл в ночь на 12 июня к Тольгюйсу - небольшому замку близ деревни Лобит. Выдвинув к самой кромке воды три роты кавалеристов, Вюрц распорядился: пехоте приступить к устройству полевого укрепления для защита берега.

Переправу французской армии через Рейн в районе Толгюйса предполагалось провести по наплавному мосту из медных понтонов, однако обоз с последними задерживался. Когда наступил день 12 июня, а понтоны ещё не подошли, принц Конде увидел на противоположном берегу голландцев и  принял решение: форсировать Рейн кавалерией, обрушиться на немногочисленный отряд Вюрца и добыть, наконец, очередную славу (после того, как мнения Тюренна относительно Маастрихта и Эйсселя перевесили его предложения - Конде искал мало-мальский повод отличиться). 

По данным источников и историков, на этот момент в распоряжении принца Конде под Тольгюйсом имелось, по разным данным, от 15 до 20 тысяч солдат (передовые части его корпуса, успевшие подойти сюда к этому дню).  Кавалерийский прорыв через реку возглавил граф де Гиш: за ним шли две тысячи французских кавалеристов, элиту которых составил полк Кирасир Короля во главе с графом де Ревелем, принявшим командование полком незадолго до начала кампании, в феврале 1672 года. Как писал в своих мемуарах, весьма подробно описывающих события тех дней, сам граф де Гиш, первыми шли шесть эскадронов кавалерийской бригады Пиллуа (по два от полков Кирасир Короля, Блиньи и собственно полка Пиллуа). 
Пока голландская пехота отряда Вюрца занималась устройством укреплений перед тем местом, где должен был переправиться противник, его кавалерия выдвинулась непосредственно к реке - но вместо решительной контратаки (порубить выбивающихся по одиночке всадников де Гиша вряд ли составляло большую проблему) встретила французов "по старинке", пистолетными залпами "с седла". Трех рот голландских кавалеристов было явно недостаточно для того, чтобы остановить эту медленно, но уверенно приближающуюся массу де Гиша. Выбравшиеся на левый берег Рейна французские кавалеристы вступили в схватку с голландцами - и после недолгого поединка заставили их отойти назад, к пехоте. 

Принц Конде, наряду со многими представителями аристократии, присоединился к этой атаке. На старинном эстампе он изображен верхом не коне, скачущим рядом со своими кавалеристами, хотя на самом деле всё было более прозаично: Конде, у которого был очередной приступ подагры, в седло сесть не сумел и дождался, пока солдаты раздобудут для него лодку. Этот эпизод описан у Дюма в книге "Жизнь Людовика XIV" следующим образом:

"Граф де Гиш бросился в реку первым, за ним последовал Ревельский кирасирский полк, затем — дворяне-ополченцы (Прим.: - де Гиш в мемуарах говорит о сорока всадниках-волонтерах). Король собрался было последовать за ними во главе гвардии, но Конде упросил этого не делать, поскольку сам страдал от подагры и собирался переправиться на барке, но не имел бы на это права, если бы король пустился вплавь.

Король допустил ошибку, не исполнив намерения — если бы он перебрался через Рейн вплавь, что можно было сделать не подвергаясь особой опасности, то весь свет про славил бы сей переход, который, как говорит аббат Шуази, помрачил бы славу перехода Александра Македонского через Граник. Но король уступил Конде, а быть может, и чувству самосохранения, живущему в сердце самого храброго человека, и — по выражению Буало — «жалуясь на свое величие, привязывающее к берегу», остался ожидать барки."

Фрагмент эстампа с изображением французской переправы через Рейн. На изображении видны Толгюйс, а также главные персонажи - Вюрц, Конде и Гиш.

Тем не менее, едва сойдя на берег, сам принц Конде, его сын герцог Энгиенский и герцог де Лонгвиль (племянник принца) сели верхом. Далее Дюма пишет:

"Голландская пехота после минутного сопротивления положила оружие, прося пощады. Герцог де Лонгвиль, раздраженный ничтожным сопротивлением, лишавшим его возможности отличиться, полетел на голландские линии с криком: «Нет! Нет! Нет пощады этим канальям!» С этими словами он выстрелил из пистолета и убил офицера. Неприятель вновь схватился за оружие и дал залп по французским войскам. Герцог Лонгвиль, пораженный пулей в грудь, пал на месте. " 

23-летний герцог Шарль де Лонгвиль трагически погиб, прервав при этом род Лонгвилей-Дюнуа. Его дяде повезло больше: один из голландских кавалеристов едва не убил принца выстрелом из пистолета в грудь - Конде успел схватиться за дуло, и выстрелом ему раздробило запястье левой руки. И Дюма, и автор семитомной истории дома Конде, герцог Омальский, называют имя голландца - некий капитан Оссамбрек в русском переводе Дюма, или "Ossenbroek" у Омаля.

Переправа французской кавалерии через Рейн, художник - Морис Лелуар.

 

После того, как голландская кавалерия была отброшена к строящемуся укреплению, французы налетели на пехоту Вюрца. Ошеломленные таким натиском, голландские пехотинцы решили не оказывать особого сопротивления - так, фризский полк ван Айлва сложил оружие - однако, не успевшие разобраться в ситуации, французские эскадроны налетели на них и устроили настоящую резню: выжить удалось лишь 10 офицерам, трем сержантам и 105 рядовым, попавшим в плен - остальные были попросту порублены. 

Источники пишут, что на переправе утонуло двадцать кавалеристов. Сколько погибло от пуль и клинок голландцев - неизвестно. Однако список "элиты" французского офицерства и аристократии в этом "деле при Толгюйсе" таков: кроме Шарля де Лонгвиля, погибли два маршал-де-кампа (маркиз Гитри и граф Арман де Ножан), шевалье де Салар и графы Тьебон, д'Обюссон, маркиз де ла Форс и мсье де Бури. В числе раненых: вышеупомянутый принц Конде, маркиз де Беринген, граф де Брольи, принц де Марсильяк, герцог де Вивонн, граф де Ревель, маркизы де Монтрейль, де Терме, де ла Саль и дю Мениль-Монтабан. Подобное проявление храбрости и бравады (порой излишних) весьма характерно для той эпохи, пришедшее со времен рыцарства...

Адам Франс ван дер Мейлен, "Людовик XIV на переправе через Рейн 12 июня 1672 года".

 Знаменитый летописец войн Людовика XIV Куинси писал о событиях 12 июня 1672 года так: "Самое блестящее действие, произошедшее в правление Короля". Впрочем, Как впоследствии заметил один из французских историков, Жан-Кристиан Птифис, французские живописцы излишне идеализировали это событие как подвиг, поскольку серьезной задачей для французской армии это назвать сложно: Наполеон Бонапарт, который остался в истории не только как один из самых успешных полководцев, но и как достаточно известный теоретик войны, впоследствии снисходительно именовал переправу через Рейн "военной операцией четвертого разряда" - отметив т.о. довольно низкий уровень сложности этого предприятия.

Адам Франс ван дер Мейлен, "Прибытие понтонеров для обеспечения переправы через Рейн".

Понтонная бригада, наконец, прибыла - к ночи с 12 на 13 июня строительство моста было завершено, и началась настоящая переправа французской армии, пехотой, артиллерией и обозами. Поручив Тюренну продолжать наступление на этом направлении, Людовик XIV отбыл к войскам своего брата, Филиппа Орлеанского, который в эти дни подступил к Дуйсбургу (1) и Зютфену (2) (принц Конде по причине ранения временно выбыл из строя).

 Этот выход во фланг армии принца Оранского привел последнего к осознанию бессмысленности обороны линии Рейна и Эйсселя. Теоретически план договоренностей с союзниками предполагал пополнить голландскую армию чуть ли не 80 тысячами наемников, но на данный момент переговоры с германскими протестантскими княжествами давал едва ли четверть от этого числа, а имеющихся в распоряжении принца сил на Эйсселе в 22 тысячи для защиты пределов Республики явно не хватало. Кроме этого, после Тольгюйса Тюренн решил двигаться прямиком на Арнем (3) - чтобы либо отсечь войска принца Оранского либо, при возможности, спровоцировать его на полевое сражение. Кавалерийский авангард, возглавляемый де Гишем, 13 июня достиг Хуссена - отсюда уже можно было разглядеть колонны голландской армии, двигавшейся вдоль Эйсселя. Принц Оранский предпринял попытку помешать французам перейти через канал, протекающий от Арнема до Нимвегена - успев разрушить два моста (сначала деревянный, затем - каменный, немногим к югу от Арнема), при приближении кавалеристов и драгун де Гиша голландцы принуждены были отойти обратно на северный берег Рейна. 
В итоге, после известия о прорыве французов через Рейн было принято решение об отходе голландской армии вглубь Республики. Первым начал движение граф Горн, сопровождавший артиллерийский поезд в сторону Утрехта (4).  Из 22 тысяч "армии Эйсселя" больше половины (13 тысяч солдат в составе 10 полков пехоты и 18 рот кавалерии) были оставлены гарнизонами на Эйсселе (Арнем, Дуйсбург, Зютфен, Девентер, Зволле и Кампен). Остальные 9 тысяч (пехота в составе 6 голландских и 1 испанского полка общей численностью 4 тысячи, а также 14 полков голландской кавалерии, гвардия принца и 2000 испанских драгун - всего 5 тысяч всадников) 13 июня были собраны в Арнеме. Однако приближение французской армии заставило продолжить движение на запад. К утру 14 июня в Эйсселорде - выше по течению от Арнема - французы построили понтонный ("медный", как пишут историки) мост, а 15 июня второй мост был проложен ниже Арнема, чтобы закрыть город с обеих сторон. Как крепость Арнем был бесполезен для обороны, и в тот же день гарнизон в составе полка пехоты и двух рот кавалерии сдался на милость победителя (граф де Гиш в мемуарах пишет о двух тысячах пленных). Несмотря на то, что серьезной осады и боев не было, французская армия потеряла маршал-де-кампа дю Плесси, погибшего от случайного пушечного ядра (Александр де Шуазель, граф дю Плесси Праслен, службу начал полковником пехотного полка своего имени в 1650 году, участник кампаний 1651-1659 гг., затем - в Деволюционной войне (Фландрия и Франш-Конте). 27 марта 1668 г. - маршал-де-камп). Случайная смерть летала и вокруг Тюренна - один из историков упоминает, что выпущенная из крепости пуля пробила ухо любимой пятнистой кобыле маршала.

 

План Арнема и окрестностей.

Отход армии принца Оранского проходил вдоль Рейна, от Арнема через Вагенинген на Ренен (5) - здесь, 14 июня, был собран очередной военный совет, на котором было принято решение продолжить марш на запад - через Амеронген (6) к Утрехту. На следующий день, 15 июня (в день сдачи Арнема), голландская армия принца Оранского появилась под стенами Утрехта.

Так, спустя неделю после падение герцогства Клеве, французский натиск фактически заставил голландцев отказаться от обороны границ и стянуть остатки сил вглубь Республики. Ситуация накалялась.

........................................

Фрагмент карты второй (1665-1667) и третьей (1672-1674) англо-голландских войн (из "Морского атласа", том третий, 1958 г.)

В эти самые дни пришло известие о первом серьезном столкновении флотов.

Поскольку английский флот герцога Йоркского ушел в пролив для соединения с французами, присутствовавший на голландском флоте Корнелис Де Витт настаивал на походе в Темзу, чтобы психологически надавить на население Лондона. 23 мая голландцы Рюйтера встали на якоря в устье реки, но несколько дней спустя при приближении союзников вернулись к родным берегам, заманивая противника на прибрежные отмели. Однако Йорк увел свой флот в бухту Солебей, неподалеку от Соутвольта и славного для англичан Лоустофта, для пополнения припасов. Здесь 7 июня Рюйтер и атаковал союзников. Появление противника оказалось для герцога Йоркского неожиданностью, часть экипажей находилась на берегу. Пока английские корабли выходили из бухты для выстраивания линии кильватера, французская эскадра Жана д'Эстре странным образом направилась в противоположном направлении. Рюйтер не приминул воспользоваться этой оплошностью и, сковав три десятка французов вдвое меньшим по числу авангардом вице-адмирала Адриена Банкерта, атаковал оставшихся в меньшинстве англичан.

Яков (Джеймс) Стюарт, герцог Йоркский (1633-1791 гг.) и схема морского сражения при Солебее.

С обеих сторон в этой масштабной морской битве сошлось порядка 170 судов - от малых яхт и брандеров до 135 линейных кораблей. Сам великий голландец позднее признавался, что это был самый ожесточенный бой в его жизни: флагманы герцога Йоркского и Рюйтера бились буквально на расстоянии пистолетного выстрела и сами флотоводцы каким-то чудом остались в живых - несмотря на то, что оба дважды переходили с уже горящего корабля на другой корабль; официальный представитель Генеральных Штатов Корнелис де Витт (старший брат Великого Пенсионария Яна де Витта) в течение всего сражения восседал в роскошном кресле на юте одного из кораблей с невозмутимым видом - и тоже на удивление остался невредимым (тогда как его личная охрана по обе стороны кресла падала один за другим!); местами корабли противников сходились так близко, что вместо пушек использовали уже пистолеты, а затем перестрелка переходила в абордажные схватки. Один из свидетелей-англичан писал о герцоге Йоркском: "Его Королевское Высочество ходил взад и вперед по кораблю и голосом призывал людей к сражению… Было убито и ранено несколько офицеров и матросов, находившихся по обе стороны от герцога "... Сгорел 100-пушечный флагман английского адмирала Сэндвича "Ройал Джеймс", погибло около 4,5 тысяч человек с обеих сторон, в том числе три адмирала - англичанин Сэндвич, француз де Рабеньер и командующий голландским арьергардом вице-адмирал ван Гент. В отношении потерь в кораблях цифры в разных источниках сильно расходятся: можно лишь утверждать, что почти все из участвовавших в сражении получили более или менее серьезные повреждения. Не имея возможности преследовать противника, поскольку все боеприпасы были израсходованы (только голландский флагман выпустил 2500 ядер), Рюйтер ушел домой. Это обстоятельство позволило изрядно потрепанному Йорку заявить о своей победе, однако стратегически это было не так: англичанам пришлось отказаться от намечаемого десанта в Зеландии у вернуться в Темзу для зализывания ран.

(Продолжение следует)